Пани Зофья. У вас колесо отвалилось - Яцек Галиньский

Тем временем со мной был воющий сын, а вместо прекрасного любовника какой-то толстый медбрат схватил меня за рубашку и начала расстегивать пуговицы.

– Минуточку, что вы себе позволяете? – запротестовала я. – Я еще жива!

Он удивленно посмотрел на меня.

– Ребят, разве не странно, что она в сознании? – спросил он у своих коллег.

Они посмотрели друг на друга. Тот, что расстегивал рубашку, на того, что был с утюгами.

– Стоп! – приказал тот другой. – Прекратить реанимацию. – Он посмотрел на меня с упреком.

Польская служба здравоохранения. Им даже электричества жаль для спасения пожилого человека.

– С вами одни проблемы, – наконец произнес реаниматолог.

Он подошел к аппаратуре. Вынул мое зарядное устройство и вновь подключил оборудование.

Через некоторое время монотонный звук сменился ровными гудками, а на экране опять появилась синусоида.

– Спасибо, – сказала я. – Очень эффективная и результативная спасательная операция.

Иногда я подключаю телефон вместо ночника. Любой на моем месте мог ошибиться.

Я повернулась на бок, потому что внезапно почувствовала себя очень уставшей. Мне не хотелось никого видеть.

Но долго отдыхать мне не пришлось. Через минуту дверь снова с грохотом открылась. На этот раз появился Боревич.

– Что происходит? – спросил он с тревогой. – Вы в порядке?

– Ой… о чем вы, – равнодушно вздохнула я.

Он удивил меня своим приходом. Наконец-то он кого-то разыскал. Это, вероятно, его самое большое профессиональное достижение. Найти пожилую женщину в больнице. Может быть, ему дадут медаль или повысят.

В руке он держал цветы. Об этом подумал и мой сын. Наверное, он надеялся, что я уже больше не проснусь.

Об апельсинах-то никто не подумал. Что за поколение!

– Я рад вас видеть, – сказал Боревич, вручая мне не очень впечатляющий букет.

– Вы рады, что я попала в больницу? – спросила я.

– Я вижу, что вы в хорошей форме. – Он улыбнулся и сел на край кровати.

– Я чувствую себя прескверно, – сказала я, глядя на сына, который, стыдясь, судорожно удалял с лица следы недавнего отчаяния. – Я не могу даже умереть спокойно. Мне не дано покинуть этот мир. Возможно, это наказание за то, что я была плохой матерью.

Боревич повернулся к окну, где сейчас стоял мой сын. Они посмотрели друг на друга.

– Познакомьтесь, – начала я. – Это мой сын, а это полицейский.

Они посмотрели друг на друга. Они пожали друг другу руки. Боревич бросил на моего сына мимолетный взгляд. А тот уставился на полицейского, не зная, чего от него ожидать.

– Этот полицейский очень опытный, – продолжала я. – Гордость полицейского участка. Он чует преступников на расстоянии.

– Правда? – спросил сын, несколько развеселившись.

– Ваша мать немного преувеличивает, – прервал Боревич.

– Чувствует, чувствует, еще как! – продолжала я. – Просто дает мошенникам шанс. Немного времени. Чтобы они погрязли еще глубже. А эти идиоты, толстые и неряшливо одетые, думают, что они такие умные. Что они могут безнаказанно причинять боль людям, причем самым близким.

– Возвращаясь к расследованию, – начал Боревич.

– А точно, что с расследованием? – заинтересовалась я.

– Мы уничтожили всю банду.

– Это замечательно, – сказала я. – Всю целиком?

– Кроме их шефа.

– Почему? А что с ним?

– Мы идем по следу. Это всего лишь вопрос нескольких часов, когда мы его выследим и поймаем, – самоуверенно заявил Боревич.

– У вас есть его описание? – неожиданно спросил мой сын.

– Конечно. Каждый полицейский в городе знает его в лицо. Он не уйдет.

– Отлично. Я рад, что вы работаете так эффективно. Правда.

– Спасибо. Стараемся.

Они посмотрели друг на друга. Боревич гордо. Сын – полный признательности за работу полиции.

– Может быть, у вас есть еще какая-то информация, которая могла бы нам помочь? – спросил меня Боревич. – Вы что-нибудь слышали? Заметили? Что-то, что может ускорить арест?

Я посмотрела на них.

– Мне нужно подумать. Разобраться со всем. Так много всего произошло. Я пока не знаю, что обо всем этом думать.

– Я пойду, мам, – сказал сын. – Я вернусь.

Я посмотрела на него и поманила рукой. Он наклонился ко мне.

– Ты убил соседа? – Я прошептала ему на ухо: – Скажи правду.

– Нет.

– Тогда кто?

– Голум.

– Не верю.

– Он давно враждовал с безногим, по причине, о которой, я уверен, ты слышала. Из-за жены соседа. Голум застал его в твоей квартире и воспользовался случаем, чтобы отомстить.

– Откуда ты это знаешь?

– Я видел это.

– Это из-за тебя! Почему ты не попросил эти документы?

– А ты дала бы их мне?

Я не ответила. Слезы бежали по моим щекам. Сын хотел уйти, но я еще схватила его за руку.

– Подожди. Откуда ты вообще знал о документах?

– От отца.

– Как это? Ты нашел его? Он жив?

– Да.

– Где?

– Мне пора идти. Я с тобой свяжусь.

Я упала обратно в постель. После минутного напряжения почувствовала странную слабость.

Я думала о том, какова жизнь на самом деле. Бесконечная погоня за тем, чего у тебя не может быть. И как только ты думаешь, что у тебя это есть, оно выскальзывает из рук и падает обратно в магазинную морозильную камеру. Ты быстро тянешься, чтобы оказаться впереди всех. Хватаешь его в страхе, что срок годности давно истек, но не можешь прочесть надпись мелким шрифтом, потому что жизнь – как курица по акции в супермаркете. Вроде привлекательная, но может закончиться в любой момент. Закрываешь уставшие глаза и погружаешься в небытие. Прерываемое только нервными криками врачей…

Примечания

1

Больцерович Лешек – польский экономист, бывший премьер-министр, бывший министр финансов (1989−1991, 1997−2000), вдохновитель польской «шоковой терапии». – Здесь и далее примеч. пер.

2

Шафлярская Данута (1915−2017) – польская актриса театра и кино.

3

Лейтенант Славомир Боревич (актер Бронислав Чешляк) – главный герой детективного сериала «Вызываю 07», который шел по польскому телевидению с 1976 по 1978 год.

4

Хласко Марек (1934−1969), Стахура Эдвард (1937−1979), Бурса Анджей (1939−1957) – видные представители польской литературы.

5

Щецин – центр Западно-Поморского воеводства.

6

Щитно – город в Варминьско-Мазурском воеводстве.

7

Холовчыц Кшиштоф – победитель нескольких европейских ралли; Кубица Роберт – первый польский пилот в истории «Формулы-1», победитель Гран-при «Формулы-1».

8

В ходе «дикой реприватизации» жители Варшавы столкнулись с последствиями национализации 1945 года. Нечистые на руку бизнесмены находили довоенных владельцев